И "новый крестоносец", и "панки" избрали для выражения своего протеста явно неадекватные средства
Брейвика осудили. По странному совпадению обстоятельств – ровно через неделю после вынесения приговора Pussy Riot. Сил, которые организованно и целенаправленно проводили бы кампанию в его защиту, не нашлось, и срок заключения ему дали в 10 раз больший, чем последним. И вполне естественно, что убийцу ни в чем, в общем-то, не виноватых 77 человек никто особо защищать и не рвался.
Общее у Брейвика и у "пусси" – то, что они протестовали. Брейвик – против мультикультурализма и утраты его народом и его страной своей национально-культурной идентичности, "пусси" – не очень понятно, против чего, но, очевидно, что, в конечном счете, против избрания Путина президентом России. Оба избрали явно неадекватные средства для выражения своего протеста: один – убийство десятков невиновных, другие – надругательство над местом поклонения как минимум нескольких миллионов человек.
Жизнь человека, конечно, неизмеримо значима и в нормальных условиях неприкосновенна, но она потому и считается безмерно значимой, что не сводится просто к жизни биологического существа. Гибель человека – это гибель вселенной, гибель его внутреннего мира, чувств, ощущений – всего того, что для него самого больше, чем только его физиологическое существование. Гибель души, гибель личности. Т. е. убийство человека непростительно в первую очередь потому, что оно является покушением на его личность и внутренний мир.
Брейвик убивал своих жертв потому, что взял на себя право судить и утверждать, что у них всего этого нет – осталось только животное начало. "Пусси" не трогали животное начало: они наносили удар по личностям и внутреннему миру тех, для кого место их акции было свято. Объективно Брейвик совершал убийство, а они – лишь хулиганство. Субъективно, по мотивам, умыслам и намерениям, Брейвик намеревался уничтожить животных, "пусси" уничтожали человеческие личности.
И он, и они бросали вызовы: он – миру постмодерна, в котором уничтожается человеческое в человеке, они – миру традиции, пытающейся сохранить это человеческое в человеке. В этом отношении они зеркально подобны, и сделанное ими непрощаемо. Хотя и по-разному.
"Пусси" были всплеском политической неадекватности в ситуации обострения политического противостояния, Брейвик – всплеском экстремальности в условиях сугубо мирной жизни одной из самых благополучных и обеспеченных стран мира. И вот в этой мирной, сытой и благополучной жизни произошло не просто массовое убийство, но еще и сопровождавшееся каким-то бредом про крестоносцев и их миссию защиты цивилизации, причем все это – в стране, без малого полтысячелетия являющейся протестантской. Это важно, потому что крестоносцы – явление исключительно католического мира, и появились они именно с выделением католичества из прежде относительно единой христианской церкви, а исчезли как массовое явление с Реформацией и появлением протестантства.
Знаменитых тамплиеров, рыцарей Храма, уничтожил с санкции Римского папы католический французский король. Тевтонский и Ливонский рыцарские ордена почти одновременно отреклись и от рыцарства, и от католичества, став основой двух протестантских герцогств – Пруссии и Курляндии. Госпитальеры-иоанниты, в свое время сокрушенные на Мальте войсками революционной Франции и спасенные от полного уничтожения русским флотом, существуют при папском престоле и обладают статусом наблюдателей при ООН.
Строго говоря, сама форма религиозного ордена – элемент именно католического мира, принципиально отброшенный протестантством. Хотя в лице Бранденбургского Бейливика ("Бранденбургский Бейливик благородного ордена госпиталя Святого Иоанна Иерусалимского", известный в Германии также как "Орден Святого Иоанна", возглавляемый правнуком последнего императора Германии Вильгельма II. – Прим. KM.RU), как считается, и делается попытка создать своего рода протестантский иоаннитский орден.
Крестоносцы, с одной стороны, стали образами юношеской романтики, с другой – символом средневековой жестокости и агрессии, осужденной самим родившим его католичеством. Даже Рим чуть ли не попросил публично прощения за них.
Но крестовые походы и крестоносцы не возникли из ничего, и школьная версия о том, как западные феодалы и римские папы решили пограбить богатый Ближний Восток, как минимум однобока. Да, конечно, любая средневековая война не обходилась без грабежа, и все отправлявшиеся в поход рассчитывали в т. ч. и на трофеи от него. Только тут упускается из вида на деле общеизвестное: изначально крестовые походы и идея освобождения Гроба Господня были ориентированы не на покорение чужих стран, а на отражение действительно шедшей с Востока агрессии и на освобождение как раз тех стран, которые раньше входили в состав христианской, скажем так, "антично-постримской цивилизации".
Малая Азия (нынешняя Турция), Сирия, Финикия (Ливан), Иудея, Иерусалим, даже Египет – это мир эллинизма, мир распространения греческой культуры и изначального христианства. В школах еще рассказывают, но и на уровне текущих бытовых представлений никто не придает значения тому, что весь этот эллинистический мир был захвачен арабо-исламской агрессией и силой переведен из христианской в мусульманскую веру. Крестоносцы шли не захватывать, а освобождать от захватчиков. В свое время знаменитый исследователь варварских нашествий и Крестовых походов Луи Альфан четко сформулировал простое и на деле очевидное, но непривычно звучащее положение: крестовые походы были лишь ответом на агрессию, в течение нескольких столетий накатывавшуюся с востока на греко-европейскую цивилизацию.
Кто-то называет это "великим переселением народов", кто-то – варварскими нашествиями. Но, начиная с IV в. н. э., на Европу сначала накатываются волны вытесняемых гуннами остготов и вестготов, докатившиеся до Пиренеев, затем в V в. ее затапливает нашествие гуннов, которое европейцам – римлянам и галлам в союзе уже и с вестготами, – удалось остановить только на Каталаунских полях под Орлеаном. В VII в. начинается и в VIII в. продолжается нашествие арабов, тоже докатившееся уже с юга через те же Пиренеи до того же Орлеана, где войска Абдеррахмана разгромил Карл Мартелл. Испания освободилась от их власти только к концу XV в. В X-XI вв. начинается нашествие турок-сельджуков...
700 лет Европа живет в состоянии постоянного отражения агрессии, ее постоянно штурмуют отстающие от нее по развитию народы, разрушающие и церкви, и дворцы, и города. К XI в. у нее просто накопились силы для ответа и закончилось терпение – и она стала не только отбиваться, но и пыталась вернуть себе утраченное. Идея Крестовых походов рождается как ответ на новое нашествие – на атаку сельджуков, которые почти разгромили Византию и могли вот-вот взять Константинополь.
Все это время европейская цивилизация проигрывала и уступала потому, что была слишком культурной, слишком отвыкшей от масштабных войн и слишком гуманной по меркам того времени. Но к XI в. ей это надоело, и она ответила – перешла в наступление и продолжала свою своего рода ответную и военную, и экономическую, и культурную экспансию и наступление до второй половины ХХ в. Крестоносцы и были теми людьми, которые были готовы сражаться и умирать за свою веру. Неизвестно, что было бы, если бы в XIII в. монгольское нашествие докатилось до Западной Европы, но к этому времени их удар сначала сдержала, а потом и отбросила уже Россия, отныне прикрывшая Европу от восточных нашествий.
Европейская цивилизация (имея в виду и Россию как ее составную часть) в военном и экономическом отношении пока остается доминирующей в мире, но в культурно-цивилизационном смысле с ней сегодня происходит то же, что происходило в результате длившихся с IV по XI вв. нашествий с востока. И если тогда она научилась сражаться за свою идентичность, то сегодня все культурные центры европейских стран больше напоминают колониальные города. И Брейвик, не понимая, что происходит и почему это происходит, отреагировал так, как Европа отреагировала в XI в.: стал крестоносцем. И стал убивать тех, кто, по его мнению, нес на себе ответственность за накатывающееся на его мир нашествие, тех, кто открыл ему дорогу и не желал ему сопротивляться. Ответил вполне варварски, но – на варварское нашествие. Крестоносцы, в общем-то, тоже смогли начать свое наступление потому, что ответили методами варваров на нашествие варварства.
Нужно понять, что и Брейвик, и "пусси" – это две стороны медали. По сути "пусси" – это те же и даже бульшие варвары, против которых обозначал свой варварски осуществляемый протест Брейвик. И он, и крестоносцы XI в. – это лишь демонстрация того, что когда существующая цивилизация оказывается неспособна осуществить отражение агрессии варваров и начинает капитулировать перед ними, то ответом тех, кто ценит ее основы и ценности, становится ответ варварам варварскими же методами.
Да, конечно, убийство нескольких десятков ни в чем не повинных людей заслуживает и 20-летнего заключения, и, на деле, много большей кары. Только совсем не очевидно, что попытка разрушить личности и ценностный мир нескольких миллионов людей надругательством над их обрядовым местом заслуживает меньшего наказания.