Фильм Андрея Прошкина — главный претендент на «Золотого Георгия» XXXIV Московского кинофестиваля

Кадр из фильма «Орда». Фото: kinopoisk.ru

Пресс-конференция «Орды» Андрея Прошкина на ММКФ чуть не превратилась в выяснение отношений.

Картину сходу назвали и антирусской, и богомерзкой, хотя она сделана кинокомпанией «Православные энциклопедии» и получила одобрение в Патриархии. Эти ничем не мотивированные обвинения однако ж индексируют общее настроение аудитории, которая восприняла эту историческую и мифологическую картину как высказывание на злобу дня.

Алексий, известный как чудотворец, отправляется в столицу Орды, чтобы исцелить от слепоты Тайдуллу, мать хана Джанибека. Если он не сможет явить чудо, то монголы обещают до основания спалить Москву.

Арабовская вариация на излюбленную тему чуда как доказательства веры и спасения через страдания нарушает каноны по букве, но не по сути. И в данном конкретном случае художественная правда оказывается сильнее и правдивее любой другой.

Самое грандиозное в «Орде» то, как миф обнажает сегодня. Смена власти в Орде точно рифмуется с разборками сериальных братков — и не случайно появление в первой же сцене Андрея Панина, преуспевшего в ролях криминальных авторитетов. Выполнив свою функцию, он быстро исчезает, а на смену ему приходят великолепные якутские актеры, больше него подходящие на роли монгольских ханов. Но посыл понятен.

Два мира «Орды» — это Азия и Европа, православие и язычество, но порог между ними определяют не географические, не культурные и не религиозные границы: линия раздела проходит внутри каждого. Это два начала, вписанные в генетическую структуру народа и каждого человека, рожденного здесь и сформированного русской культурой.

Азиатчина, о которой говорит Арабов — не географическое и не социокультурное понятие. Орда в картине — это мир без Бога, мир власти, построенный на насилии и беззаконии, которому не может противостоять никакая другая сила. Победить ее может лишь человек, существующий в иных системах координат, где есть Бог и есть правда. Это, в сущности, два параллельных мира: один обречен на самоистребление, другой — на вечную жизнь.

Формально картина выглядит невероятно мощно. Мир Орды, существующий на грани исторической достоверности и фантазии, придуман действительно занимательно. Этот мир родом из исторических картин Чена Кайге, шекспировских лент Орсона Уэллса, пудовкинского «Потомка Чингис-хана», а монгольский танец в финале вызывает в памяти танец опричников из «Ивана Грозного» Эйзенштейна. Гениальна Роза Хайруллина в роли Тайдуллы, эдакой монгольской леди Макбет.

На ее фоне теряется даже Максим Суханов, увы, дающий «петуха» в ключевых сценах — то холеным торсом мелькнет, то сверкнет белоснежными зубами из рекламы зубной пасты.

На фоне блистательно исполненных сцен в Орде теряются эпизоды в Москве. Здесь бытовая достоверность вступает в конфликт со сказочным колоритом, выдавая на гора несколько лубочную картинку. К счастью, московские сцены занимают незначительную часть экранного времени.

«Орда» своим размахом, мастерством и цельностью высказывания заметно выделяется на фоне прочих конкурсных картин, и если жюри не смутят белоснежные зубы Максима Суханова, она наверняка будет одним из основных претендентов на главный приз.

Источник